Тихо сидела в шлемофоне танкиста теневая мартышка, располагаясь в полуметре от кустарника. Рядом с ней стояла открытая банка красной краски, и малярной кистью мартышка неуклюже малевала себе на роже боевой раскрас.

Все бойцы боевого зверинца четко знали свои роли и терпеливо ожидали команды начинать.

Отрепетировать все как следует возможности не было, но Лиса ничуть не сомневалась, что ее затея сработает, ведь ее план проникновения был безупречен.

За долгие дни наблюдения, Лиса мало что смогла узнать о том, что именно находится внутри, но точно знала, что, когда придет время заходить, их будут ждать.

Те, кто сидят внизу точно знали, что за ними наблюдают. Маркус предложил пойти в опасный проход первым, а зверинец с Лисой отправить в обход, но Лиса наотрез отказалась передавать свою работу, ведь она столько готовилась и так долго формировала боевой стиль своего хвостатого отряда!

Сегодня она просто обязана была показать, на что способна, тем более что последний винтик был успешно получен и сегодня будет протестирован!

Но чем дольше длилось ожидание перед долгожданным представлением, тем сильнее переживала Лиса. И в момент, когда она, грешным делом, подумала, что Маркус с Котом и Амелией начали без них, ей пришло заветное сообщение «заходим».

Взвизгнув от радости, черноволосая девушка подскочила и радостно крикнула:

— Поехали, ребятки!!! Запускайте бычка!!!

Услышав команду, мартышка тут же подскочила на месте, случайно полоснув себе кистью по брюху, но это не помешало ей коснуться рукой натянутого рядом с ней троса.

Трос тут же превратился в нитку и порвался, и еще за миг до того, как подвешенный на нем Борька начал падать, прикрепленный к его спине реактивный ранец заревел включенной турбиной.

А когда неохотно проснувшийся от полуденной дремы Борька открыл глаза, то его рог уже на гигантской скорости разорвал в клочья кустарник, и с диким металлическим скрежетом вонзился во что-то твердое.

Грохотом заложило уши, а землю под ногами тряхнуло от удара. Это был сигнал мартышке, которая тут же дернула за второй натянутый трос, и Борьку словно удочкой выдернуло из земли вместе с насаженным ему на рог бронированным люком метровой толщины.

Ищейка тут же подорвалась с места, и подбежала к краю открытого круглого прохода, после чего замерла там в низкой стойке.

Удовлетворенная слаженными действиями своей команды, Лиса тоже подошла к краю и посмотрела в черноту внизу. Посмотрела, но прыгать не стала, а вместо этого кивнула своим мыслям, и с важным видом подняла руку вверх.

От ее пальцев к небу потянулись едва заметные серые нити, и в небе распахнулся небольшим овальным проходом теневой карман. Проходом, из которого высунулся на несколько сантиметров ствол подозрительно похожий на танковый.

Весь зверинец с улыбкой и предвкушением смотрел на это зрелище. Все, кроме мартышки в шлемофоне танкиста, которой нигде не было видно.

— ПЛИ!!! — убедившись, что ствол направлен точно, дала команду Лиса, и резко опустила руку вниз.

Пространство разорвал оглушительный залп трехстихийного снаряда, который улетел вниз по проходу и, спустя несколько мгновений, взорвался вспышкой голубого огня, часть которого вылетела обратно на двадцать метров, образовывая собой огненно-электрический фонтан, который разбрасывал раскаленную магму и стихийное электричество на сотни метров вокруг.

Воздух вокруг накалился до предела, волосы и шерсть бойцов наэлектризовались, покрылись сажей и вздыбились, а весь снег в радиусе километра растаял.

И когда бьющий из черной дыры стихийный «фонтан» стих, довольная собой Лиса и ее боевой зверинец прыгнули вниз, сеять справедливость и смерть во имя славного Рода Темных.

Глава 22

Первое, что я увидел после приземления, это делящий на три части какого-то бедолагу Кот. Еще в полете мой фамильяр сорвал свою голубую шлейку, черпанул у меня энергии по максимуму и перешел в боевой режим.

От эхом раскатывающегося рыка Кота закладывало уши, а от исходящих от него вибраций дрожала земля.

— Это он так мурчит? — спросила у меня недоуменная Амелия.

— Ага, играется, — улыбнулся я, глядя как увеличившийся в размере раз в пять котяра разрывает в кровавый фарш дежурный охранный отряд из пяти боевиков с гербами Клана Смерти.

Ребята старались дать отпор чудовищу как могли. Один из них даже успел выстрелить. Правда себе в голову. Впечатлительный попался.

Правда, на их месте я бы тоже впечатлился. Кот сейчас напоминал даже не льва, а скорее медведя. Массивная черная туша, густая шерсть с фиолетовыми прожилками, которая подергивается словно живой огонь из преисподней. Матово-черные когти длинной с добротные кинжалы, оставляли на бетоне глубокие борозды, а из пасти капала ядовитая перламутровая слюна.

— Это точно… тот же котик? — сглотнула ком в горле Амелия, отбросив обрывок голубого поводка в сторону.

— А что, в ваших вылазках он никого не убивал? — саркастично усмехнулся я.

— Убивал… — неохотно призналась Амелия, — но не… так.

— Ну, этим просто не повезло. Сегодня у Кота включилось вместе долгое ожидание, обида на меня за случай в ТЦ и личный интерес. Суровая смесь, — покачал я головой, — надеюсь своды здешних коридоров выдержат.

— Личный интерес? — переспросила Амелия, — а какой у котика тут личный интерес?

— Полина, — охотно пояснил я, — он вытащил ее из подобной дыры и сразу проникся к ней симпатией, а ко всем лабораторным подземным крысам яростью. Мстительный он у меня немножко, и на красивых дам падкий.

— Немножко мстительный, говоришь, — нервно хихикнула Амелия и еще раз посмотрела на Кота.

Услышав имя Полины, ее настрой разом изменился. Неуверенность и напускной позитив уступили место холодной ярости, от которой тело синеволосой било мелкой дрожью, а лицо тронула едва заметная полуулыбка.

В этот момент в одном из двух проходов послышался нарастающий топот. Я молча повернулся в ту сторону, но меня остановила Амелия. Вернее, не совсем она, а ее действия.

Синеволосая повернулась на звук, закрыла глаза и прислонила ладонь к стене. Та начала покрываться тонкой коркой льда и вибрировать, а спустя несколько секунд, прямо сквозь стихийную кладку, в коридор хлынул поток горячей воды и устремился на противника.

Топот толпы сменился воплями боли, которые довольно быстро стихли, оставив после себя журчание воды и клубы витающего стихийного пара.

А довольная результатом Амелия убрала руку от стены, отряхнула от налипшей ледяной корочки об себя и невозмутимо спросила:

— Идем дальше?

Коридоров в этих подземных катакомбах оказалось много. Проходы растекались паутиной, делились на уровни и разветвлялись, словно внутри муравейника.

На десятой развилке у меня кончились легкодоступные разведчики и пришлось отложить затею изучить тут все в один заход. Кот сожрал слишком много энергии для своей боевой формы, чем ограничил призыв крепких порождений, а обычные с разведкой не справлялись.

Стены этих подземных лабиринтов были выполнены из портальных материалов с экранирующими техниками сверху, а дополнительным усложнением служили падавшие повсюду массивные перегородки.

И если я да Кот могли эти перегородки пробить грубой силой, то мои хилые разведчики просто упирались в них, и не могли пройти дальше. А своими ножками я тут и за месяц все не оббегаю.

В итоге пришлось придерживаться изначальной задумки и сконцентрироваться на одной лаборатории.

Благо, такое путанное количество развилок было только с нашей стороны, а вот там, где зашла Лиса, путь был всего один, прямиком в ту из лабораторий, куда сбежал подрывник. Охранялся ее путь покруче наших переходных лабиринтов, и Лиса со зверинцем там сейчас завязли в бою.

Поэтому мы неслись туда кратчайшей дорогой на помощь, отложив разведку и изучение катакомб.

Авангардом нашего турбо прорыва был Кот, который устал от роли поискового разведчика и принял боевую ипостась. У Борьки видимо насмотрелся и сейчас этот пушистый демон просто мчался напролом, аннигилируя все живое, что попадается на пути.